"Макдак", конечно, Кремлю не простят
Мда… "Макдак", конечно, Кремлю не простят. Да еще в годовщину августа 91-го. Это вам не реформа РАН и пенсионных заначек. Это — прямое посягательство на Святыню. На Европейские Ценности. На трепетное "за что боролись? За что погибли наши мальчики?!".
Да мы за эту котлету не только Крым, а все 14 республик, науку, промышленность, школу, детское кино, здравоохранение и певца Тыниса Мяги — всё отдали. Лишь бы приобщиться к таинству Вкушения.
Ведь, как известно, до этого в СССР не было ни секса, ни котлет. Столичная очередь №1 тогда из мавзолея Ленина переместилась к мавзолею Рональда МакДональда, и это выдавало кисло-сладкое предчувствие школьника — урок окончен, "перемен требуют наши сердца!".
Перемены блюд, идей и смыслов. Сейчас заживем. Рынок придет, и сам всех накормит. Запад нам поможет. Совок с его тяжелой чугунно-бетонной промышленностью — на свалку истории. У нас теперь будут евроремонты и еврозарплаты, евротуалеты и еврокотлеты.
В кругу друзей договоренности о нерасширении военных альянсов — нонсенс; русский Крым в нерусской стране — "какие счеты меж своими!"; армия и ядерный щит — прибамбасы ушедшей эпохи; общий долг берем на себя, как и вину за все плохое в мире с 1917-го года; "русские оккупации", "голодоморы" и бандеры в соседских учебниках — лишь детские болезни национального роста и т. д. и т. п.
Забавно, что таки нашлись и те, кто до сих пор так и не вылез из этого сладкого ожидания Чуда. Просто свали памятник, запрети компартию, сбрось оковы оборонки и самый выгодный рынок сбыта — и будешь счастливым, счастливым, счастливым…
Третья революция за четверть века, а щастья нет. Говорят, Альберт Эйнштейн охарактеризовал сумасшествие как многократное повторение одного и того же действия в ожидании разных результатов. В третий раз прыгают на грабли на надежде на то, что уж теперь-то точно будет не синяк под глазом, а Европа с дешевым газом.
Но это их проблемы, а у нас, как говорил Александр Хэйг, есть вещи поважнее, чем мир. Фуагры и устриц показалось мало: Роспотребнадзор начал борьбу с символами демократии. Если следовать логике продвижения оной по России, начиная хронологию с "Макдональдса" №1, то следующими символами, которые лягут под нож роспотреб-репрессий, станут ликер "Амаретто", сигареты "More", спирт "Royal" и водка "Rasputin".
Именно эти евроценности завоевывали сердца россиянина, победившего советского человека с его салатом оливье, икрой, селедочкой, да с зеленым лучком, да с картошечкой, да под запотевшую… Извините, отвлекся. Вылезает иногда ватник из-под смокинга.
И это, конечно, непростибельно. Скажем, на Одессу московский креакл реагировал вяло. На гуманитарную катастрофу — поехал петь жизнеутверждающие песни тем, кто ее организовал. За сбитый самолет он извинился до всякого расследования. Но вот когда вы лезете в его меню…
Это уже 37-й ГУЛАГ в Освенциме. "Мы были в Жан-Жаке и придем еще!". "Нашу крысу тошнит без ежедневного хамона!". "Возьмемся за руки, друзья, чтоб не худеть поодиночке!".
Российский август овеян, как известно, мистическим негативом. Поэтому, конечно же, немного жутковато — а ну как опять рванет? Ведь когда у людей отнимают последнее, им терять нечего. Им уже не страшны репрессии, эвакуаторы и ипотеки.
Почесывая свой штык мозолистой рукой, они нацепят на него белую ленту и снова выйдут требовать свободы, котлеты и бескрымья. И снова народ будет безмолвно смотреть, как судьбы миллионов решат несколько тысяч котлетопоклонников внутри Садового кольца?
Бродский говорил, что в настоящей трагедии гибнет не герой — гибнет хор. Герои августа 91-го сегодня и впрямь вполне неплохо выглядят.
А вот хор… Впрочем, этот год показал, что его, похоже, рано похоронили. Его нетрудно обмануть, можно даже умыслом и преступлением разделить, но совсем убить не получается.
Кто к нам с котлетой придет — три дня не проживет.
Олег Одинцовский
